Краткое содержание: «Станционный смотритель»

Повесть А.С. Пушкина «Станционный смотритель» из цикла «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина» была написана в сентябре 1830 года. Произведение учит уважать и ценить родителей, быть благодарными за то, что они воспитали и вырастили своих детей. Ведь однажды можно просто не успеть попросить у них прощения. Главная героиня повести так и не смогла извиниться перед отцом, поэтому так долго и горько плакала на его могиле.

 

 

 

 

В течение двадцати лет изъездил я Россию вдоль и поперёк. Я знаю все почтовые тракты, многих ямщиков и смотрителей. Вообще смотрители люди мирные и услужливые. Из их разговоров можно почерпнуть много любопытного. Обстоятельства однажды сблизили меня с одним из них. В 1816 году я проезжал мимо одной губернии. Находился я в мелком чине. Поэтому смотрители со мною не церемонились. Проливной дождь вымочил меня до нитки. Я приехал на станцию и хотел переодеться. Смотритель позвал дочь Дуню и сказал поставить чаю. Молодая девушка поразила меня своей красотой. Девушка заметила, что произвела на меня впечатление. мы втроём стали беседовать, а потом мне совсем не хотелось с ними расставаться. Дуня меня проводила, а я на прощание поцеловал её. Прошло несколько лет, и я приехал в тот самый тракт.

Я вспомнил дочь старого смотрителя и обрадовался при мысли, что увижу её снова. Смотритель спал под тулупом. Я заметил, что Самсон Вырин очень постарел. Я спросил его про Дуню, но он не ответил на мой вопрос. Тогда я решил выпить с ним пуншу, чтобы разговорить. Он вспомнил меня, и поведал мне одну историю, которая меня тронула до глубины души. Три года назад мимо проезжал один гусар. Он зашёл, требуя лошадей, но все лошади были в разгоне. Тогда он разгневался, но, увидев Дуняшу, согласился подождать. Он успокоился и завёл беседу со смотрителем и его дочерью. Когда привели лошадей, смотритель приказал, чтобы запрягали их в кибитку проезжего, но вернувшись, нашёл он молодого человека без памяти, ему сделалось дурно, ехать он не мог. Смотритель уступил ему свою кровать, и решил на другой день послать за лекарем.

 

На утро гусару стало хуже. Человек его поехал в город за лекарем. Дуня обвязала ему голову платком, намоченным уксусом. Девушка не отходила от больного, а он всё время просил пить. К обеду приехал лекарь. Он осмотрел его и объявил, что ему нужен полный покой, а через пару дней он сможет отправиться в дорогу. Прошёл ещё день, и гусару стало лучше. Он всё время шутил, разговаривал с Дуней, даже песни напевал. Смотрителю уже жаль было с ним расставаться. В воскресенье Дуня собиралась к обедне. Гусар простился с Самсоном и с Дуней, а потом предложил довезти её до церкви, которая находилась на краю деревни. Дуня смутилась, но после разрешения отца села в кибитку и лошади поскакали. Бедный смотритель не понимал, как он позволил своей Дуне ехать вместе с гусаром.

Не прошло и получаса, он не утерпел и пошёл сам к обедне. Подходя к церкви, он искал глазами дочь, но её нигде не было. Дьячок сказал, что у обедни её не было. В мучительном волнении ожидал он возвращения дочери, но к вечеру приехал ямщик с соседней станции и сообщил, что Дуня отправилась далее с гусаром. Старик понял, что гусар обманул его, и никакой болезни не было. Лекарь уверил смотрителя, что молодой человек был здоров, но он молчал, опасаясь его нагайки. Смотритель выпросил у почтмейстера отпуск и пешком отправился за своей дочерью. Он знал, что ротмистр Минский ехал из Смоленска в Петербург. Прибыв в Петербург, он остановился в Измайловском полку, в доме отставного унтер-офицера и узнал, что Минский в Петербурге и живёт в Демутовом трактире. К Минскому он попал на второй день.

 

Гусар говорил, что виноват, но прошлого не вернёшь, а Дуню он оставлять не собирается. Она его любит и будет счастлива. Потом он сунул ему что-то за рукав, отворил дверь и вытолкал на улицу. В своём рукаве старик увидел свёрток купюр. Он бросил их на землю и пошёл на станцию, но прежде хотел увидеть свою Дуню. Потом он решил вернуться и забрать деньги, но их уже не было. Через пару дней вернулся он к Минскому, но лакей его не пропустил. Вечером он шёл по Литейной. Вдруг промчались перед ним дрожки, и смотритель узнал Минского. Дрожки остановились перед трехэтажным домом, и гусар вбежал на крыльцо. Смотритель пошёл следом по лестнице. Он позвонил, ему отворила служанка. Смотритель, вошёл в дом и в одной из комнат увидел Дуню. По моде одетая дочь, сидела в кресле и смотрела на Минского.

Дуня подняла голову и, увидев отца, упала на ковёр. Минский подошёл к смотрителю и, схватив его за ворот, вытолкнул на лестницу. Старик вернулся на свою станцию и принялся за свою должность. Третий год он живёт без дочери, а о Дуне нет ни слуху, ни духу. Таков был рассказ моего знакомого смотрителя. Расставшись с ним, я долго думал о Дуне. Однажды осенью я снова ехал мимо его станции. Оказалось, что старый смотритель уже с год как умер, и я уже начал жалеть о том, что заехал сюда. В доме его поселился пивовар с женой. Женщина сказала, что старик спился, а похоронили его возле супруги. Сын пивовара проводил меня до его могилы. По дороге он рассказал, что летом проезжала барыня, спрашивала о смотрителе и ходила к нему на могилу. Она долго сидела возле неё, а мальчику потом дала пятак серебром. Я тоже дал Ване монету и уже совсем не жалел о том, что приехал.